Он улыбнулся, чуть лениво растягивая губы. Каждым рецептором своей кожи, к которой прикасался мужчина, девушка чувствовала это.
— Мне не нужно твое покорение, милая. Я согласен рассмотреть предложенные тобой варианты… — Михаэль чуть помедлил. — Но, после. — И его зубы прикусили кожу ее шеи.
Не прокусывая, нет. Терзая. Заставляя осознать, как беззащитна она перед ним. Перед своим и его желанием. И Сирина, содрогаясь в его руках, от острого, чуть приправленного болью, наслаждения, не в силах сдержаться, понимая, что от одного этого его движения, она зависает на грани — забыла о словах, превращаясь просто в жаждущее, не существующее без его рук, без его губ, без его зубов сжатых на ее теле, создание.
Наверное, она стонала, извиваясь от этого ощущения, не в силах выносить его режущих граней. Но Михаэль, отвечая на ее стон рыком, не отпускал, лишь, чуть сильнее сжимая зубы.
И девушка не выдержала этого усиления. Она взорвалась, всем телом откидываясь на мужчину. Содрогаясь в волнах удовольствия лишь от того, что он терзал кожу ее затылка, так и не разжимая губы. Его рука уже скользила по животу Рины, ласкала бедро, поднимая шелковый подол платья, проникая во влажный, конвульсивно сжимающийся жар Сирины.
Сопротивления не было больше в ее разуме, лишь стремления следовать за ним. За его понуждением. И девушка подалась навстречу, проникающим в ее тело, пальцам, не имея возможности контролировать движения своих бедер.
Михаэль хрипло застонал от этого, и, сквозь оглушенность своего наслаждения, Рина чувствовала, что и он на грани.
— Ты моя, Сирина. Только это имеет значение. — Мужчина говорил низко. Сталь его голоса, вновь, обернулась темным бархатом, когда к коже ее, уже обнаженных бедер, прижалась его горячая, возбужденная плоть.
Все, что смогла ответить Рина — было лишь молящим всхлипом.
Девушка закричала от удовольствия, когда он, наконец-то, вошел в нее, своими руками наклоняя любимую, понукая прогибать спину. И, этот крик помутил ему разум, заставляя впиваться клыками в шею Рины, жадно глотая ее желанную кровь.
И сходил с ума от того, что это лишь усилило ее наслаждение.
— Пей. — Он приказывал, понуждая ее губы уткнуться в сгиб его локтя, удерживая ее шею своими губами.
Но она не подчинилась.
Не оттого, что еще помнила о причине своей непокорности. В этот момент, девушка даже не была уверенна в своем имени.
Медленные, глубокие, тягучие толчки плоти Михаэля внутри нее забрали не только ее волю, они лишили памяти и разума, превращая девушку в оболочку для чистого удовольствия. А ощущение его глотков — стирали все остатки сознания. Сирину уже не волновало ничего, даже то, что с каждым движением его губ, его горла, она лишь больше слабеет.
Но, Михаэль помнил и понимал это.
Мужчина прижал ее тело к себе, отрывая от стены, на которую Рина опиралась. Лишь на мгновение, покидая обволакивающее тепло ее тела, разворачивая уже полностью покорную девушку к себе. И, вновь, резким движением вошел в любимую, обхватывая лицо Рины ладонью.
— Пей, малыш. — В его голосе, кроме жара и страсти, была нежность. Михаэль уже не хотел скрывать ее, и знал, что не сможет сдерживаться. Ведь она, так или иначе, прочитает его чувства. Но, Мастера не пугало это. Пальцы Михаэля надавили, обхватывая затылок Сирины, заставляя губы любимой прижаться к, нанесенным им самим, порезам.
И вампир задрожал, едва сдерживаясь, почти не в силах сохранять размеренный и тягучий ритм движений, когда ее язык начал слизывать первые капли. Но, ему это удалось…
Лишь для того, чтобы с хриплым горловым рыком сорваться от ощущения погружения ее клыков в его шею.
Движения Михаэля стали отрывистыми и резкими. Он не хотел, и не мог более сдерживаться, ощущая, как течет по ее горлу его кровь. И сам укусил любимую, последним, резким и протяжным толчком, даря им обоим освобождение.
Глава 15
Что ж, она, и правда, изменилась. Хотя, было сложно сказать, в чем именно состояли отличия. Казалось бы, та же самая Сирина Уелш. Но, в то же время, совершенно другая женщина.
Ее глаза светились, и девушка понимала, что не отблеск электрического света тому виной. Нет, что-то сверкало на дне зелени. Возможно, это было отражение ее новой сущности? Ведь, не единожды Рина отмечала багровый блеск в глазах Михаэля…
Возможно…, только кто смог бы дать ей четкий ответ? Он?
Черты лица девушки не изменились, но стали острее, и сила… черт! Даже она видела силу в самой себе. Ее кожа лучилась ею.
Было ли это причиной, по которой девушку так пристально рассматривала Саманта? Возможно. Только, что смог бы понять в этом несведущий человек?
И что, дьявол забери эту женщину, ассистентка забыла у нее в квартире в такое время?
О, и еще, что, вообще, произошло в ее доме, пока Сирина отсутствовала?
К кому можно обратиться с этими вопросами, кто подсказал бы?
Появление Михаэля, выдуло все разумные мысли у нее из головы, превратив Рину в покорную и жаждущую женщину в его руках.
Впрочем, не то, чтобы это было чем-то, выбивающимся из общей картины их отношений, не так ли? Он, с самой первой секунды их знакомства действовал на девушку подобным образом. Боже, да они и не поговорили ни разу нормально!
Что было между ними?
Страсть?! Бешеное притяжение, которое стоило Рине всего, что составляло сущность ее жизни. А, что она теперь имела взамен?
Или же, было нечто большее?
Не было сомнений в ее ощущениях. Рина уже не боролась. Она полюбила его. Каким бы странным и глупым не казался подобный вывод.
Да, как оказалось, разумная и логичная женщина, которой привыкла считать себя Рина, смогла полюбить легендарное существо, не перемолвившись с ним и десятком фраз…
Хотя, нет, она судит уж больно сурово — они говорили, немного… Тогда, в первый раз, и потом, об истории Праги… Так что, зря она к себе, уж так, придирается.
Ироничная усмешка искривила полные, припухшие от его поцелуев и укусов, губы.
Рина вздохнула, пусть, и не было у организма потребности в столь большой порции кислорода…, просто, привычка осталась. Не успела, да и не могла, в общем-то, она еще успеть забыть о том, кем была девушка. Но, и с новой сущностью — уже начала смиряться. Это было страшно? Да… но, и манило своей темнотой.
Что-то было с ней не так, определенно. И, скорее всего, она была не такой, какой следовало бы, изначально. Иначе, не звала бы Михаэля в свою жизнь.
О, и определенно, не таяла бы, растекаясь об одной мысли об этом вампире. Даже сейчас. Понимая, что он, в очередной раз, просто использовал свою власть над ней, лишь добиваясь поставленной перед собой цели.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});